Большая Тёрка / Мысли / Личная лента Pavel /
Вот такая солдатско‑медицинская байка времен Великой Отечественной
Как‑то один наш медсанбат разжился где‑то полным и новехоньким комплектом указателей и табличек «Hospital» Трофейным, вестимо. Роскошный, чуть ли не на эмали, развесишь на деревьях и перекрестках и нет проблем у тех, кто раненых везет. Даже ночью видно. Свои знали, что это медсанбат форсит, ну и медсанбатским приятно, что их уже даже стали госпиталем кликать из‑за табличек. (Разница меж медсанбатом и госпиталем как у лейтенанта с полковником.) Уже наши наступали почти постоянно и таблички были очень полезны. (Ну, сами прикиньте — если вас ранили, а дурковатый или что еще хуже — дурковатая сопровождающая никак санбат найти не могут? Кровища‑то течет, да и паршиво по кузову‑то на кочках подпрыгивать.) Однажды поздно вечером только медики дух перевели, въезжает десяток грузовиков и с ходу из них начинают раненых таскать. Ну, все, капут, всю ночь корячиться. Только собрались идти — глядь: что‑то не то. Немцы это. И грузовики и раненые и водилы и санитары — все немецкое. А это хреново, так как получается кроме раненых самое малое два десятка вооруженных мужиков. Резню могут устроить запросто. Немцы меж тем выгружают и в ус не дуют — таблички‑то свои, палатки брезентовые, людишки в белом — ну здорово все, не ошиблись. Наши стоят столбами, тут и фрицы замедлились. Гоголь, короче говоря. Ревизор, последняя сцена. Сейчас аплодисменты начнутся. Тут на одного докторишку и снизошел святый дух. Напрягся он и почти по — немецки: «Варум стоп арбайт? Арбайт вайтер, алле ферлетцтен траген нэхсте цум хирургише блок. Шнелль!» Так, хорошо по‑командному получилось. Немцы таскать. Наши встрепенулись. Дальше почти рождественская история: фрицы «ваффен хинлеген», ну а наши прокорячились с их ранеными. Оказали помощь в полном объеме. Такого гуманизьма никто не ожидал на третьем‑то году войны. Не принято было так, особенно у немцев.
По твоему получается, что герои этой байки поступили неправильно?
вот не_байка:
1.
Новикова Таисия Петровна, 12.10.1923 г.р., уроженка с. Дубовка Дубовского р-на Сталинградской обл.. Старшина, медработник. Перед уходом на пенсию – медсестра больницы. Награждена орденом Отечественной войны II степени, Красной Звезды, 10 медалями. Проживает в г. Тольятти.
Новикова Таисия Петровна до войны жила на Волге в затоне им. Куйбышева. В их большой семье было 6 детей, как во многих семьях раньше.
В 1941 году сначала на фронт ушел брат Евгений, а в марте 42-ого в возрасте восемнадцати лет после долгих уговоров родителей добровольно пошла на фронт Таисия Петровна вместе со своей неразлучной подругой Верой Нетужской. Пароходом их доставили в Казань, потом в Воронеж, где попали под бомбежку. Подруга погибла во время бомбежки. Отступление и снова Казань. Эшелоном доставили под Москву в Волоколамск, где стояла 331-я Брянская Пролетарская Краснознаменная стрелковая дивизия, которой с конца марта и по июль 1945 года командовал полковник (с сентября 1943 года – генерал-майор) Петр Филиппович Берестов. Новикову Таисия Петровну назначили в МСБ № 417, в котором она изо дня в день воочию наблюдала ужасные последствия войны.
...
Во время форсирования Днепра в районе Смоленска не представлялось возможным пройти по мосту, так как он был объят пламенем, пришлось переплывать на мостках. На другом берегу их встретил сам командир дивизии генерал-майор П.Ф. Берестов и приказал оказать помощь раненым немецким и советским летчикам, которые находились в палатках недалеко от берега. Они были оставлены отступившими немецкими войсками. 17 раненых находились в ужасном состоянии. Таисия Петровна вместе с боевой подругой Верой Тихомировой навели полный порядок, оказывая помощь всем без исключения раненым. Несмотря на рядом расположившихся красноармейцев, девушки-медработники бдительность никогда не теряли. И в этот раз интуиция не подвела: вдоль берега стояли снопы, но что-то тревожило Таисию Петровну, тогда она взяла у одного из красноармейцев ружье со штыком (у медработников не было своего оружия) и пошла проверять снопы. В одном из снопов прятался отставший от своих молодой немецкий солдат, которого Новикова Таисия Петровна ранила штыком, а потом сама же ему оказывала медицинскую помощь. Через месяц после этих событий Таисию Петровну Новикову наградили Красной Звездой.
http://www.tgl.ru/tgl/index/65/news/detal.htm?id=10312285@cmsArticle&_print=true
2.
Затем его отвезли на грузовой автомашине в ближайший русский полевой госпиталь, который был оборудован в бывшей помещичьей усадьбе. Его положили на носилки, а когда несли, он увидел, что в здании много комнат, в которых прямо на полу, без подушек и постели, лежали раненые русские солдаты, в том числе и перенесшие операции по ампутации ног и рук. Его же внесли в маленькую комнату и положили на железную кровать.
Вскоре после этого из ближней деревни пришло несколько молодых женщин, работавших добровольно санитарками. Они увидели его тяжелые раны, вернулись в деревню и принесли перьевые подушки. Такая забота очень удивила и растрогала его, он же видел, как плохо было раненым русским. К нему часто приходил охранник, наблюдал за ним, хотя в таком состоянии он не смог бы сбежать.
Своих двух радистов он больше не видел. Спустя несколько лет, после возвращения из плена домой, он узнал, что их отправили в Сибирь, но они выжили и возвратились на родину. Один из них даже давал показания о нем в земельном ведомстве по делам инвалидов, не зная, жив ли Вилли.
В госпитале он сразу попал на операционный стол. Главный врач, маленький жилистый человек, лет шестидесяти, еврей, как понял Вилли, немного знал немецкий язык, и они побеседовали о том, что с ними со всеми сделала война. Затем он вышел и вернулся с молодой белокурой военной врачихой, которой было не больше тридцати. Из-за жары она была легко одета: под легким белым халатом только бюстгальтер и трусики, как он смог заметить несмотря на свое скверное состояние. Она сразу начала оперировать его колено. Несколько операционных сестер извлекали осколок за осколком.
Франц Запп
СТАЛИНГРАДСКИЙ ПЛЕННИК
1943—1946
http://lib.rus.ec/b/123759/read
Pavel, Врачебная этика?Нацисты проводили в лагерях опыты, они обливали людей на морозе водой и засекали за сколько человек погибнет выводя таким образом возможности человеческого организма и разработку костюмов и тд и тд. Я считаю что тех кто делает подобные татуировки нужно не просто не уважать их надо гнобить как можно сильнее лучше бы он совершил «врачебную ошибку» и нестало бы одного придурка
Pavel,врач‑урод!страшна не та собака,что лает,а та что кусает!Для многих нацизм‑не идея,а способ выделиться!своего рода блажь.И,навряд ли,он поднимет руку на человека.Я бы отказал в помощи конкретному врагу,но не тому,кто меня оскорбил или просто недолюбливает!в этом случае мне бы пришлось бы перебить половину своего рабочего коллектива!Даже русские простые люди жалели пленных немцев,когда те работали у нас на стройках,после войны...
Pavel, чето вы тут все не въезжаете)), как я понял пациент явно не присмерти лежал+ была возможность перекинуть операцию на другого врача без проблем поэтому чем он свою клятву нарушил? а вот если бы другой врач не мог провести операцию или пациент в тяж состоянии был что времени бы не было на другого врача перекинуть то врач был бы не прав, а в такой ситуации он мог бы ничего не объяснять а просто дать другому врачу провести оперерацию
Клянусь Аполлоном врачом, Асклепием, Гигией и Панакеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня врачебному искусству наравне с родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах; его потомство считать своими братьями, и это искусство, если они захотят его изучить, преподавать им безвозмездно и без всякого договора; наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никакому другому.
Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство. Я ни в коем случае не буду делать сечения у страдающих каменной болезнью, предоставив это людям, занимающихся этим делом.
В какой бы дом я не вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами. Что бы при лечении - а также и без лечения - я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной. Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена; преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому.
Но её, как я знаю, никто не даёт!
к примеру сейчас в России дают
Клятва врача России
Получая высокое звание врача и приступая к профессиональной деятельности, я торжественно клянусь:
так что надо для начало его клятву посмотреть
и как уже говорилось, врач(хирург или любой другой) это человек, а не бездушная машина для резки и сшивания!
свастика на плече у больного это не просто плевок в сторону этого врача, это также и плевок в сторону его родителей и его детей!
я и, судя по всему, немецкое законодательство на его стороне